Кого кормят москвичи, подавая милостыню в метро?

Каждый день московский метрополитен превращается в театральную сцену, где десятки людей, стоящие с протянутой рукой или же передвигающиеся по вагонам, – разыгрывают один и тот же спектакль на тему «как разжалобить пассажиров». И давно уже не секрет для многих, что сборщики милостыни – не случайные люди, а механизмы большого бизнеса, в котором вращаются немалые деньги

Сколько же зарабатывает профессиональный нищий в метро? Двести рублей в час или около сорока тысяч в месяц, – сообщается в репортаже «Вести-Москва». Немногим менее чем получает машинист подземки. С той лишь разницей, что машинист водит поезда с тысячами пассажиров, а нищий слезно выпрашивает у этих самых пассажиров деньги. «Секреты мастерства» – в хорошей экипировке, жалостливом голосе и заискивающих взглядах вам в лицо.

Но задайте себе простой вопрос: спасёте ли вы десяткой голодного или поможет ли она на протез? Или ваша десятка просто успокоит вашу совесть и нахлынувшие христианские добродетели? Да и кому пойдёт эта десятка? Бабушке, молчаливо стоящей в переходе с табличкой «подайте Христа ради!», - а отстоит эта бабушка на ногах девятичасовую рабочую смену, – или же её так называемой «крыше»? Ведь случайных людей в метро нет, вам это скажет любой сотрудник милиции в метрополитене – просто так стать и начать просить милостыню может быть даже небезопасно для жизни. В лучшем случае вас выведут под белы рученьки…

Каждая бабушка, каждая дочь с «умирающей мамой& raquo; или «сыном», мужчина со сгоревшим домом или инвалид в камуфляже – все эти люди имеют своих начальников, с которыми подопечные всегда на связи, – мобильные телефоны на то имеются. Ежедневно этих людей, именуемых «реквизитом» (театр!) грузят в машины и отправляют на работу, чтобы забрать вечером вместе с выручкой. Куда их поселят по окончании работы – вы не узнаете никогда, как не увидите в лицо их настоящих начальников. Если повезёт, только тех, кто «снимает кассу», забирает выручку у подопечных.

Актеры и роли

Попрошайки в метрополитене бывают нескольких типов и видов. Одни передвигаются по вагонам, другие молчаливо подпирают стены, со скорбью во взоре смотря на окружающих. В числе «вагонных» – инвалиды-колясочники в камуфляже (задумайтесь, может ли инвалид без помощи постороннего попасть в метро?). Раньше все эти липовые участники боёв в горячих точках были главными «работниками», промышляющими по вагонам, но милиция принялась их активно гонять. Досталось и инвалидам на самодельных тележках, но они всё ещё трудятся на благо своих хозяев. А слезливых молодых мамаш с младенцами или детьми в метрополитене практически не осталось – они перебрались на пригородный транспорт, где милиции поменьше. Но по вагонам продолжают ходить инвалиды без верхних конечностей, демонстрируя окружающим обрубки рук или умело пряча их под безрукавками.

Малоподвижные старички и старушки, молчаливо стоящие у стен, дополняют попрошайки с животными, а также люди, имеющие наглость собирать милостыню якобы на строительство храмов. Но на них управу нашёл ещё Патриарх Всея Руси Алексий II, не благословлявший (иными словами, запрещавший) православному духовенству сбор средств на нужды приходов РПЦ в общественных местах, в том числе – подземных переходах и на станциях метрополитена.

А куда же смотрит милиция?

Только не надо сразу обвинять милицию в том, что она вся поголовно кормится от этого бизнеса. Пожалуй, милиция – единственная структура, кто по-настоящему может и имеет право гонять попрошаек. И более того – делает это.

- За семь месяцев 2009-го года были приняты меры в отношении двух тысяч попрошаек. Более 60 % от общего количества выявленных – граждане СНГ, 30 % – приезжие с регионов России и только 3 % составляют граждане Москвы и Московской области, – говорит Владимир Рябов, начальник 5-го отделения отдела обеспечения общественного порядка Управления милиции в Московском метрополитене.

Стоит вспомнить и начальника Управления по делам несовершеннолетних УВД на метрополитене Кугука Сергея Владимировича, который со своими подчинёнными практически избавил подземку от так называемых мам с детьми – той самой категории попрошаек, которые в эту деятельность вовлекали не только несовершеннолетних, но и младенцев. Дабы крохи не плакали, их усыпляли водкой, наркотиками, медпрепаратами… А иногда «мамы» «работали» с мёртвыми грудничками. Но теперь в метрополитене попрошайку с ребенком можно встретить разве что в вагоне метро, где задержать ее сложнее, чем в переходах. Да и её задержание – теперь в руках самих горожан.

Да, в метрополитене запрещается «приставать к гражданам с предложениями купли-продажи, обмена, а также в целях гадания, попрошайничества». Но как наказать рублём тех, кто не пристаёт, а просто стоит с протянутой рукой или же табличкой с надписью «помогите»? Милиционер может лишь прогнать такого человека с места, но через пять минут попрошайки вернутся на «вахту».

Федеральный Административный кодекс такое правонарушение, как «попрошайничество» вообще не упоминает. Оно фигурирует лишь в кодексе Москвы, согласно которому нищих за такую деятельность можно оштрафовать на сумму от 100 до 500 рублей, но опять «за навязчивое приставание к гражданам». Иными словами, пока вас не дёрнули за рукав и не начали вести себя «навязчиво» – поводов для штрафа нет.

Если хочется пожертвовать…

Милостыня – дело благое. «Блаженнее давать, нежели брать», – напоминают Евангелия. Но те же послания мужей апостольских первых веков христианства убеждают верующих помнить о том, что всякий дающий должен знать, на что он даёт милостыню, а всякий берущий её – даст ответ Господу, на что он брал деньги. Если хочется пожертвовать храму или монастырю – лучше идти туда, где эта помощь действительно требуется, – говорят в Московском патриархате. Благо приходов, действительно нуждающихся в восстановлении, даже по столице предостаточно. И там же, в церквях и храмах священники могут подсказать вам, кому из прихожан необходимо оказать помощь. И не только деньгами.

А уж если говорить о конкретной помощи людям – стоит лишь обратить внимание на собственных соседей. Или же поинтересоваться – не нуждается ли соседняя больница, детский дом или приют в помощи.

Давать или не давать милостыню? Мнения

Мария Арбатова

Милостыню даю избирательно. Внутренне чутьё мне подсказывает, кто действительно нуждается, а кто занимается попрошайничеством профессионально. Более того, если я увижу, что попрошайничеством занимаются вместе с детьми, а то и с младенцами на руках – я обязательно обращусь в милицию.

Помню, недавно видела девочку, просящую милостыню между машин около оживлённого перекрёстка. Она ходила с табличкой, на которой было написано, что она больна детским церебральным параличом. Собственно, ничего, кроме походки в ней не было необычного. Каково же было моё удивление, когда она отошла от перехода и, вполне уверенной походкой здорового человека, пошла отдавать кому-то собранные деньги!

Что касается ветеранов войн в горячих точках… Я знаю многих людей, прошедших и Чечню и Афганистан, но никогда, даже будучи калекой, такой бывший военный не позволил бы себе унижаться и просить милостыню, оскорбляя не только свой мундир и награды, но и своих боевых товарищей.

Владимир Вишневский

Профессиональных нищих видно за версту. Человек, действительно нуждающийся, он с таким стеснением станет просить милостыню, если вообще станет это делать. Так что я к этому вопросу подхожу достаточно избирательно. Вокруг нас достаточно людей, которые нуждаются в нашей помощи, нужно всего лишь посмотреть вокруг себя.

Михаил Веллер

Мне, как и многим в Москве, известно, что в столице существует «мафия нищих». Но иногда какой-то внутренний импульс мне подсказывает, что человеку нужна помощь. И я её, разумеется окажу. Но надо также понимать, что эта ситуация, когда кто-то сидит и просит милостыню – она ненормальна в принципе. Необходима законодательная и исполнительная база для решения этой проблемы, законы о нищенстве и попрошайках. В нашей стране не должно быть нищих – это вопрос политического устройства государства.

Вместо эпилога

Преследование и наказание за систематическое занятие бродяжничеством или попрошайничеством, ведение паразитического образа жизни, которое предусматривала 209 статья Уголовного кодекса РСФСР, было отменено в 1993 году. Именно с этого момента нищенствовать в России, – впервые за всю историю страны, – стало не только не наказуемо, но можно даже легально, поскольку загон ограждает таких лиц от ответственности. Благодаря отмене этой статьи буквально за несколько лет место настоящих нищих, людей, которым действительно нечего есть и не на что жить, заняли профессиональные попрошайки. Как считают эксперты, сегодня их число достигает 90% среди всех просящих милостыню. «Точки» их работы находятся под контролем мафиозных структур, а их число насчитывает десятки тысяч мест «дохода». Обороты от профессионального попрошайничества только в столице и области достигают несколько миллионов долларов. В Москве и Подмосковье в этом бизнесе задействовано около 100 тысяч человек.